Что такое bail in. Bail-in в России. Когда нет хороших вариантов
Центральный банк Российской Федерации (Банк России)
Пресс-служба
107016, Москва, ул. Неглинная, 12
Информация
О мерах по повышению финансовой устойчивости ПАО Банк «Финансовая Корпорация Открытие»
Банк России принял решение о реализации мер, направленных на повышение финансовой устойчивости ПАО Банк «Финансовая Корпорация Открытие» (г. Москва) (далее - Банк).
В рамках данных мер планируется участие Банка России в качестве основного инвестора с использованием денежных средств Фонда консолидации банковского сектора.
Реализация мер по повышению финансовой устойчивости Банка осуществляется в сотрудничестве с действующими собственниками и руководителями Банка, что позволит обеспечить непрерывность его деятельности на рынке банковских услуг и осуществить в последующем все необходимые мероприятия с целью дальнейшего развития деятельности Банка.
Банк продолжит работу в обычном режиме, исполняя свои обязательства и совершая новые сделки. Банк России будет оказывать финансовую поддержку Банку, гарантируя непрерывность его деятельности.
Приказом Банка России от 29.08.2017 № ОД-2469 в соответствии со статьями 189.25, 189.26, 189.31 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ назначена временная администрация по управлению ПАО Банк «Финансовая Корпорация Открытие». В состав временной администрации вошли сотрудники Банка России и ООО «УК ФКБС».
Мораторий на удовлетворение требований кредиторов не вводится. Механизм конвертации средств кредиторов в акции (bail-in) не применяется.
Финансовые организации и специализированные сервисы, входящие в группу Банка, в том числе Публичное акционерное общества Страховая Компания «Росгосстрах», Публичное акционерное общество Национальный банк «ТРАСТ», Публичное акционерное общество «Росгосстрах Банк», АО «НПФ Лукойл-гарант», АО «НПФ Электроэнергетики», ОАО «НПФ «РГС», АО «Открытие Брокер», а также «Точка» и Рокетбанк продолжат функционировать в нормальном режиме и обслуживать клиентов.
Банк создан 15 декабря 1992 года. Банк является системно значимой кредитной организацией, по объему активов занимает 8 место. Инфраструктура Банка включает 22 филиала и более 400 внутренних структурных подразделений.
Центробанк и Минфин обсуждают новый для России механизм спасения проблемных банков — bail-in. Что это за схема и как она будет работать?
Английское слово bail переводится как "залог", или "поручительство". А вот выражение bail-in означает механизм спасения проблемных банков с привлечением его крупнейших кредиторов. Иначе говоря, клиентам банка, который испытывает проблемы, предлагается либо конвертировать часть своих счетов и депозитов в акции банка (по сути, стать его совладельцами), либо переоформить часть своих вкладов в субординированный заем, специальный кредит для пополнения капитала.
Важно понимать, что для владельцев депозитов до 1,4 миллиона рублей ничего не меняется. Они в любом случае получат свои деньги в полном объеме - ведь эти средства застрахованы АСВ.
С 2008 года по 2010 год на спасение 13 крупнейших мировых банков (включая Citigroup и Commerzbank) власти США и Европы потратили сотни миллиардов долларов. В России на санацию проблемных кредитных организаций уже направлено более триллиона рублей.
Механизм bail-in позволяет не только улучшить положение кредиторов, но снизить затраты государства на спасение проблемного банка. В первую очередь это касается юрлиц. Если в перспективе банк останется на плаву, клиенты-акционеры получат назад свои накопления.
"Сейчас, если говорить о количестве счетов в целом в системе, застрахованными являются 99% всех счетов граждан. А если по сумме, то застраховано 66% от вкладов населения в банках. Bail-in использовался в России даже раньше, чем прецедент, на который все привыкли ссылаться - опыт Кипра", — комментирует генеральный директор Агентства по страхованию вкладов Юрий Исаев.
На самом деле, в России в том или ином виде этот подход использовался в момент кризиса в 1998 году, когда для спасения ряда банков был применен так называемый механизм мировых соглашений. Когда вкладчики, собираясь на расширенные комитеты кредиторов, принимали решение, что они готовы идти на определенную реструктуризацию своих вкладов перед этими банками. Позднее, во время финансового кризиса на Кипре, этот механизм использовался для спасения Bank of Ciprus. Правда, в этом случае — процедура отличалась тем, никакой добровольности участия не подразумевала.
"Механизм bail-in, о котором сейчас идут разговоры, предполагает, что в определенных случаях регуляторы могут предложить его крупным кредиторам (в первую очередь - юридическим лицам), потому что всегда существует такая презумпция во всем мире, что списание в капитал банка любых обязательств должно происходить в соответствии с очередностью. То есть, первые должны "попасть", извините за сленг - акционеры. Если они довели ситуацию до такого вот уже неприглядного уровня - то они страдают первые! Потом идут субординированные займы разных уровней. После этого наступает очередь юридических лиц и, прежде всего, крупных. Эта логика должна быть все-таки этапная. Кто больше соображает, тот больше рискует и больше в конечном итоге отвечает. Я думаю, что мы к процедуре bail-in в российских реалиях должны подходить очень и очень осторожно, с пониманием, что мы должны, прежде всего, объяснить кредиторам, что это делается им во благо. Потому что если будет создаваться ощущение, что процедура, предлагаемая регуляторами, наносит кому-то ущерб - то лучше этим не заниматься. Она, если и будет введена, то только с пониманием, что это пойдет на пользу кредиторам всех очередей", — объясняет Юрий Исаев.
В АСВ подчеркивают: bail-in не является альтернативой санации с госучастием. Процедура bail-in лишь дополняет процедуру санации. Тогда, когда явно нет экономической целесообразности для спасения банка, но банк значимый, там много средств предприятий, физических лиц. В этом случае, если кредиторы примут процедуру bail-in, то тогда часть их средств будет заморожена, но не потеряна.
"Вообще любые процедуры, связанные с трансформацией денег кредиторов в капитал банка, должны всегда соизмеряться с балансом ликвидационных процедур. Если в ликвидации мы понимаем, что кредиторы в среднем сейчас первой очереди получают 77%, второй очереди - порядка 25%, а третьей очереди - меньше 20, вот это, скажем, низшая планка, ниже которой никакая другая процедура не должна опускаться. То есть, если вводится процедура не ликвидации, а bail-in, то кредиторы должны по меньшей мере получить больше, чем в процедуре ликвидации", — уточняет Юрий Исаев.
Идея спасать проблемные банки, при помощи крупных кредиторов возникла после одного из самых громких банкротств: краха Lehman Brothers. При активах в 639 миллиардов долларов его долги достигли 613 миллиардов! Клиенты потребовали вернуть им сразу 300 миллиардов, у временных управляющих не было и четверти этой суммы.
Финансовая катастрофа и дала начало системе bail-in. По этому пути сейчас пошли многие страны мира. Он позволяет значительно расширить применение механизмов санации банков, так как делает их более рыночными и справедливыми, а также позволяет снизить расходы государства на финансовое оздоровление банков.
Вот как комментирует новый механизм заместитель председателя Банка России Михаил Сухов: "Когда bail-in используется, то обязательность конвертации своих денег в банке в другие инструменты — мы можем предложить только тогда, когда стоимость оставшихся у кредитора денег в банке будет превышать или равна той стоимости, которую он получил бы при ликвидации банка. Более того, при таком финансовом оздоровлении, деятельность банка по меньшей мере надолго не приостанавливается, и доступ к своим деньгам кредиторы получают практически немедленно. Что касается банков, которые мы санировали, то в этих банках 130 миллиардов средств кредиторов. На сумму свыше 100 миллионов рублей. Что по моим оценкам позволило бы сэкономить на цели финансового оздоровления примерно четверть предоставляемых средств в их экономической стоимости, естественно. Государство экономит гораздо больше — потому что на общую величину средств, которые конвертируют кредиторы конкретного банка, все общество не платит, а все общество неизбежно платит, потому что Центральный банк предоставляет деньги за счет, в конечном итоге, эмиссионного источника. Вместе с тем на этом этапе мы не предлагаем полностью отказаться от участия государства и оставить возможность осуществлять дополнительное финансирование, финансовое оздоровление, если денег кредиторов не хватит. Или, если их хватает для поддержки капитала, например — но с точки зрения ликвидности баланс банка нужно оживить деньгами на год-другой".
Началось все, как указывают аналитики, с введения моратория на удовлетворение требований кредиторов Внешпромбанка. Именно после того, как эта финансово-кредитная организация была признана проблемной, поползли слухи о том, что по отношению к ней может быть применен механизм bail-in. При реализации этой схемы крупные клиенты принудительно становятся акционерами банка и вместо средств, размещенных на их счетах, получают акции банка. Теперь это обсуждается уже на общем уровне как практика, которая может оказаться востребованной и в других случаях.
Когда нет хороших вариантов
По сути, как поясняет председатель правления РОСГОССТРАХ БАНКа Александр Фалев, в России в случае финансовых проблем банка возможны три сценария: санация, отзыв лицензии и bail-in.«Санация - дело, как говорится, нехитрое: все инвесторы и вкладчики остаются при своих деньгах, а «дыры» в балансах санируемых банков закрывает государство в лице Банка России и АСВ, предоставляя долгосрочные кредиты под минимальные проценты. Т.е. для вкладчиков санация - наиболее благоприятный вариант», - говорит эксперт.
При отзыве лицензии физические лица и ИП получают возмещение в размере до 1,4 млн рублей, а оставшуюся сумму могут получить как кредиторы первой очереди после завершения процедуры банкротства банка. И вероятность получения своих средств свыше застрахованной суммы зависит от состояния активов каждого конкретного банка-банкрота. В целом, по информации АСВ, в среднем удовлетворяется 50% требований кредиторов первой очереди, и при этом ликвидацию завершило не более половины банков-банкротов. И все-таки шанс на возврат вкладчиком сверх страховой суммы есть, и не такой уж и маленький.
Bail-in подразумевает ситуацию, при которой вкладчики и юридические лица становятся акционерами банка, т.е. покупают акции за свои деньги, находящиеся в банке. Логично было бы это назвать санацией за счет вкладчиков. При этом предполагается, что в перспективе банк восстановится, акции его возрастут в цене, а вкладчики смогут вернуть свои средства за счет продажи своих акций. «Но все понимают, что банк может и не вернуть свою потерянную капитализацию. Если скопировать западный опыт, то акции принудительно покупаются на сумму, превышающую страховое возмещение, т.е. 1,4 млн рублей. Если применить bail-in в этом варианте, то произойдет следующая ситуация: мы увидим еще большую концентрацию депозитов в банках с государственным участием. Помимо этого, вклады будут еще больше дробиться вкладчиками по банкам, чтобы не превысить размер страхования», - предупреждает Александр Фалев.
До недавнего времени и в России, и в мире чаще всего использовались два первых механизма: санация и ликвидация проблемных организаций. Санация подразумевала участие в этом процессе государства, во всяком случае на первых порах. Но по мере того, как финансовые возможности государств в силу различных причин иссякают, все чаще на повестке дня оказывается вопрос о bail-in, и самое яркое тому подтверждение - сравнительно недавно произошедшая история на Кипре.
Чему нас учит Кипр
Еще в конце 2012 года в международных и наднациональных финансовых институтах была в общем виде сформирована новая концепция спасения банков в чрезвычайных условиях. В частности, этой темой занимался и продолжает заниматься Совет по финансовой устойчивости (СФУ). Суть этой концепции проста: модель bail-out, при которой проблемный банк спасают за счет средств налогоплательщиков, заменяют на модель bail-in, когда в роли спасателей выступают клиенты финансово-кредитной организации. При этом клиентов предполагается мотивировать просто: в первом случае (bail-in) они могут спасти хотя бы часть своих средств, а при благоприятном развитии ситуации - все свои средства. Во втором (если банк идет на банкротство) - они теряют все и сразу.В марте 2013 года модель bail-in была апробирована на Кипре. «В марте 2013 года в двух банках Кипра был применен механизм bail-in. Названия этих банков всем известны - Bank of Cyprus и Cyprus Popular Bank. Под действие механизма попали «превышенцы» обоих банков, т.е. те вкладчики, суммы вкладов которых превышали сумму страховки в 100 тыс. евро. При этом было реализовано два сценария: первый, по итогам которого вкладчики банка Cyprus Popular Bank лишились полностью своего превышения, и второй - с Bank of Cyprus, когда сбережения клиентов свыше страховой суммы превратились в акции банка из расчета 1 евро = 1 акция», - напоминает председатель правления РОСГОССТРАХ БАНКа Александр Фалев.
По мнению Александра Фалева, именно кипрский прецедент наиболее показателен для россиян по части применения механизма bail-in. Не только потому, что это довольно громкий случай в принципе, но и потому, что более 30% вкладчиков-«превышенцев» в двух вышеназванных кипрских банках являлись иностранными гражданами, в том числе россиянами.
Что же произошло дальше? «Котировки акций Bank of Cyprus сейчас «ходят» в диапазоне от 0,1 до 0,23 евро за акцию. На данный момент одна акция стоит почти в семь раз меньше ее стоимости на момент конвертации. Нет оснований ожидать, что в ближайшей перспективе акции Bank of Cyprus поднимутся в цене до одного евро. Поэтому здесь есть два варианта: либо «выходить» с существенными потерями, т.е. забирать 15% от суммы превышения вклада, либо ждать, когда банк восстановится и его акции возрастут в цене хотя бы до номинала. Ждать придется, судя по всему, еще не один год. Конечно, надо понимать, что механизм bail-in применяется в критической ситуации и это не сулит ничего хорошего, но в любом случае это лучше, чем ничего», - подчеркивает Александр Фалев (РОСГОССТРАХ БАНК).
«Действительно, в широких масштабах опыт решения проблем банковского сообщества за счет клиентов был использован на Кипре. Его результаты необходимо рассмотреть с трех позиций. Для государства инициатива была, несомненно, полезной, ведь таким образом фактически бесплатно получили если не полностью оздоровленный банковский сектор, то совершенно определенно передышку в решении проблемы. Заодно была снята и острая фаза, граничащая с масштабным кризисом», - считает главный экономист Института фондового рынка и управления Михаил Беляев. По мнению эксперта, банковский сектор в целом также выиграл. Для него не так важно, какие были источники средств, направленные на спасение, - главное, что банки их получили. «Причем, что принципиально с точки зрения репутационных рисков, инициатором выступило государство и международные советники. Таким образом, банки считают, что они в минимальной степени оказались втянутыми в непопулярное дело. А проиграли, как обычно в рыночных отношениях, простые вкладчики. Несмотря на то, что с нашей точки зрения bail-in затронул только вполне благополучных по нашим меркам клиентов (депозиты, превышающие 100 тысяч евро), по стране прокатилась волна возмущения (зафиксирован даже случай самоубийства пенсионера, потерявшего сбережения), суд Кипра был завален исками, которые, естественно, остались без удовлетворения», - констатирует Михаил Беляев (Институт фондового рынка и управления).
Действительно, то, что назвали «кипрской стрижкой депозитов», вызвало подчеркнуто негативную реакцию со стороны общественности, причем отнюдь не только на Кипре, но и в других странах ЕС. Кипрский bail-in незамедлительно окрестили первой крупной банковской конфискацией в современной истории. Несмотря на волну негодования, поднявшуюся в СМИ, ничего изменить не удалось: летом 2013 года суд Кипра не удовлетворил иски ограбленных вкладчиков, объявив о законности проведенной конфискации.
Дальше - больше: в Брюсселе и во Франкфурте уже в мае 2013 года начали проводить обсуждения вопроса о возможности распространения кипрского опыта на все страны ЕС. Были достигнуты принципиальные договоренности о том, что в Европейском союзе будут приняты унифицированные правила спасения банков по модели bail-in.
А что же Россия?
А в нашей стране, как отмечают эксперты, такая необходимость уже «подкрадывается», и этим объясняется оживление дискуссий вокруг механизма bail-in. О целесообразности его введения в конце декабря 2015 года высказался заместитель министра финансов Алексей Моисеев; в начале апреля схожую позицию по данному вопросу озвучил и генеральный директор Агентства по страхованию вкладов. По мнению этих и других высокопоставленных чиновников, для спасения проблемного банка целесообразно использовать средства крупных кредиторов, причем как юридических лиц, так и физических.По мнению представителей Агентства по страхованию вкладов, ничего страшного в данном предложении нет: конвертация требований кредиторов третьей очереди в субординированные займы (безотзывные депозиты, как правило, с низкой процентной ставкой) или уставный капитал банка является весьма целесообразной. Но и у экспертов, и, конечно же, у состоятельных клиентов российских финансово-кредитных организаций закономерно возникает вопрос: действительно ли акции проблемных российских банков будут что-то стоить и смогут ли они окупить все потери и издержки клиентов? Не получится ли так, что деньги новоиспеченных акционеров будут в очередной раз неэффективно использованы руководством банка, что приведет его к очередному дефолту и в результате к банкротству? Все эти вопросы требуют не только конкретных ответов, но и обращения к уже имеющемуся опыту с точки зрения применения механизма bail-in.
Эксперты поясняют: как ни странно, «первые ласточки» bail-in в России уже были замечены. Иными словами, имелись прецеденты, когда средства кредиторов применялись для спасения банков. Правда, не принудительно, а «по велению сердца» - это был, если можно так сформулировать, добровольный bail-in. Так, например, крупнейшие кредиторы ОАО «Банка «Таврический», «Ленэнерго» и «МРСК Северо-Запада» для спасения банка перевели часть своих средств (почти 13 млрд рублей) в субординированные депозиты сроком на 20 лет.
«В несколько менее жесткой и публичной форме, чем та, которая обсуждается сейчас, схема bail-in действительно уже применялась: например, ОАО «Фондсервисбанк» получил поддержку от «Роскосмоса» в виде перевода 27 млрд рублей в десятилетние субординированные депозиты по ставке менее 1% годовых. А вот относительно того, возможно ли эту практику делать постоянной, есть серьезные сомнения. Во-первых, на этот счет нет законодательной базы. Чтобы ее подвести, необходимы серьезные изменения в ряде федеральных законов, регулирующих банковскую деятельность. Во-вторых, это серьезно подорвет и так невысокое доверие к банковской системе. В-третьих, это существенно ухудшит деловой и инвестиционный климат. Таким образом, простые решения, даже если они идут в русле международных рекомендаций, обладают весьма сомнительной целесообразностью», - полагает главный экономист Института фондового рынка и управления Михаил Беляев.
Есть и еще один момент, который необходимо учитывать при решении вопроса bail-in, подчеркивает эксперт. «Масштабы и структура экономики России и Кипра отличаются коренным образом. В экономике островного государства с большим отрывом от остальных секторов лидирует сфера услуг и финансово-банковского сообщества, в котором высока доля иностранных вложений и операций. На них с колебанием по годам приходится до 70% производства ВВП. К тому же открытость экономики превышает 100% валового продукта. Таким образом, для руководства страны спасение банковского сектора любой ценой было буквально вопросом выживания», - дополняет Михаил Беляев (Институт фондового рынка и управления). В России, как легко догадаться, дела и со структурой экономики, и с ее открытостью, и с долей иностранных инвестиций в ее ВВП обстоят иначе.
«Потенциальные масштабы применения данных практик не так велики, как на Кипре. В России отсутствует проработанная юридическая база, но возможно использование такого механизма точечно. Например, при таких санациях, как в банках «Таврический» и «Фондсервисбанк», где средства аффилированных клиентов были конвертированы в субординированный долг», - подчеркнул старший менеджер центра стратегической координации Росбанка Денис Исламов.
«Вопрос в связи с данным механизмом, собственно говоря, один: действительно ли акции проблемного российского банка будут что-то стоить? Не получится ли так, что деньги новоиспеченных акционеров будут в очередной раз неэффективно использованы руководством банка, что приведет его к очередному дефолту и в результате банкротству? Мы ведь знаем, что отзыв лицензии у банка на западном рынке - это нонсенс, а отзыв лицензии у банка в России - обычное дело. Вообще, конечно, применение такого механизма на развивающемся рынке - более того, на рынке, переживающем целенаправленную «чистку», - явно продиктовано поиском инвесторов в банковскую систему, пусть даже в добровольно-принудительном порядке», - считает Александр Фалев (РОССГОСТРАХ БАНК).
Так или иначе, в той или иной форме, а механизм bail-in в России, скорее всего, будет задействован, говорят эксперты. Другой вопрос в том, что имплементировать его придется очень аккуратно, чтобы не спровоцировать нежелательных явлений на банковском рынке. «Сегодня обсуждаются варианты применения механизма bail-in на вклады свыше 100 млн рублей. Так или иначе, этот механизм будет лоббироваться, будет разработана соответствующая законодательная база, и, скорее всего, он будет реализован в нашей стране если не в этом, то в следующем году. Сумма «отсечения», вероятно, будет постепенно опускаться - вполне возможно, что и до суммы страховки», - предполагает Александр Фалев.
Причина проста: у государства не хватает средств для «затыкания дыр» в проблемных банках, да и само по себе постоянное применение bail-out - выкупа проблемных организаций за счет средств налогоплательщиков - вызывает нежелательный эффект и, как подчеркивают аналитики, зачастую разлагающе влияет на топ-менеджмент и собственников кредитных организаций.
Вызывало бурю в СМИ и соцсетях: «Государство собралось изымать вклады! Ироды! Срочно бежать и спасать остатки кровных, переодевшись в чистое!» В реальности все существенно безобиднее, но скрывает за собой важные изменения в банковской системе.
Мы имеем дело с формализацией новых подходов к санации проблемных банков.
Речь идет о законодательном оформлении в России нового механизма bail-in (принудительная конвертация необеспеченных требований кредиторов третьей очереди в субординированные депозиты или уставный капитал банка). Такие меры достаточно активно применялись в США, а также при реорганизации банков на Кипре в 2013 году (в Bank of Cyprus 47,5% вкладов размером свыше €100 000 были обменяны на акции). У нас наиболее известные случаи добровольно принудительного «раскулачивания» крупных вкладчиков — санация банков «Таврический» и Фондсервисбанка (с конверсией в субординированные депозиты средств соответственно «Ленэнерго» и Роскосмоса на 20 и на 10 лет). Согласно Моисееву, сверхкрупные депозиты частных лиц — размером от 100 млн рублей — в случае санации банка с участием АСВ смогут быть принудительно конвертированы в акционерный капитал банка. С точки зрения Минфина физлица с такими крупными вкладами не отличаются от юридических лиц и должны радоваться, что банк будут санировать и они не потеряют практически все деньги в процессе банкротства.
Механизм bail-in решает вопрос справедливости и разделения убытков от санации не только между акционерами, но и между сверхкрупными вкладчикам, которые чаще всего аффилированы с владельцами банка и должны быть в курсе его финансовых проблем. Сейчас крупные вклады физлиц в случае санации подлежат обслуживанию и выдаче по первому требованию. Это стимулирует регулятора к принятию решения о банкротстве, а в таком случае держателям крупных сумм достаются (в среднем) копейки с рубля, если вклады превышали застрахованные 1,4 млн рублей. В этом случае bail-in — когда что-то удается получить в виде субординированных облигаций или вкладов — выгодно и справедливо. Новые правила не касаются клиентов работающих банков, речь идет только о санируемых.
Однако, как всегда в таких случаях, дьявол кроется в деталях.
Минфин только приступил к изучению этого инструмента и, по словам замминистра, «нет точного понимания, о какой предельной сумме вклада идет речь, будет ли это 1 млрд или 100 млн рублей». Вполне возможно, что сверхкрупными будут объявлены вклады свыше 50 млн или даже 10 млн рублей — что затронет существенно больше предприятий и граждан. Нет четкого ответа и на вопрос, будет ли такое принуждение относиться к депозитам и счетам незастрахованных юридических лиц? Возможно, что частичная конвертация в субординированные облигации (не подлежащие страхованию) будет распространена на все вклады ниже этого уровня, но свыше страховой суммы. Все эти существенные для состоятельных вкладчиков вопросы будут решаться в процессе законодательного оформления, который займет достаточно много времени.
И конечно, возникает вопрос о смысле публичного обсуждения данной идеи на фоне очередной волны нестабильности и введения временных администраций в банках.
Еще даже не начата работа над законопроектом, а предварительное обсуждение в экспертном сообществе можно было проводить без заявлений для СМИ. Дополнительная нервотрепка среди вкладчиков провоцирует обсуждение вопросов, снижающих доверие ко всем банкам. Может быть, этот механизм используют для массового изъятия крупных вкладов при разрастании кризиса? Не предстоит ли принудительная конверсия валютных вкладов (идея снять с них страховку регулярно озвучивается даже официальными лицами)? Власти не могут заставить журналистов или блогеров быть компетентными, но просчитать последствия от своих действий и заявлений для Минфина и ЦБ не так сложно. В данном случае, как и с недавним законопроектом о расширении доступа граждан к ОФЗ, в процессе комментирования техническая мера превратилась в заговор против вкладчиков. Скорее всего, в данном случае тишина пошла бы на пользу и действительно нужному законопроекту, и банковской системе.
" дебюта 2015 года новые правила санации повторно обсуждают с декабря прошлого года. По мнению Moody`s новые правила санации заработают в 2017 году.
По нашему мнению, это произйдет к сентябрю 2017 года, но не позднее сентября 2018 года, когда евройпейские страны и в последствии Россия (пункт 68) запустят процедуру автоматического обмена данных налогового характера (AUTOMATIC EXCHANGE OF FINANCIAL ACCOUNT INFORMATION), что является составной частью плана G-20 (BIS) по списанию долговой нагрузки стран развитых экономик на 15-16 трлн. евро.
Новые правила санации банков будут соответствовать европейским. За счет бюджетных средств (процедура bail-out) будут рекапитализированы "хорошие" банки, обеспеченные ликвидными активами. За счет средств незастрахованных кредиторов (вкладчиков, процедура bail-in) будут рекапитализированы "плохие" банки, балансы которых будут состоять из неликвидных активов.
В оригинальной редакции.
В соответствии с рабочими документами FSB G20 2011-15 годов все страны-участники согласились* привести банковское законодательство к единым правилам ликвидации и санации банков (процедура bail-in) в рамках глобального проекта денежно-кредитной реформы Smart Money.
* Andrew Gracie is Director of the Special Resolution Unit in the Bank of England said, “The Bank of England, alongside other domestic and international authorities, has been working to ensure that bail-in’s can be implemented effectively. Applying it will involve overcoming legal, operational and financial challenges. But these challenges are surmountable and are being addressed — through legislation, through cross-border dialogue and resolution planning, and through changes to market practice.” (From Bail-Outs to Bail-Ins: Risks and Ramifications, by GoldCore, page 18).
1) В рамках процедуры bail-in страхование вкладов организуется в разрезе физических лиц, а не банков, как принято в России. На одно физическое лицо определен один лимит ответственности государства. В случае с Россией это 1,4 млн. рублей *.
